Две правды одной истории

Политика нейтралитета Башкирского правительства четко выражается в Фармане №1, где говорится: «Мы — не красные и не белые, мы — башкиры, на чьей стороне должны быть — на своей стороне». Но история развивается неведомыми законами для человека — вскоре край был втянут в гущу кровавых событий.

Хочу обратить внимание читателей на одно событие, которое вошло в историю как «Ночной бой», но прежде необходимо вспомнить об одной интересной встрече. В декабре 2015 года мне посчастливилось участвовать в исторической реконструкции сражения при Аустерлице, которое проходило в г. Брно Чешской Республики. После «боя» ко мне подошёл чешский реконструктор и на ломаном русском спросил, действительно ли я из «Башкирской области». Чех рассказал, что его прадед, солдат Чехословацкого корпуса, в 1919 году находился в наших краях. Я задал единственный вопрос: дед вернулся живым? Он ответил утвердительно, и мы обнялись. Вот так, через 100 лет потомки башкирского воина и «белочеха» встретились не на поле битвы, а на поле памяти — у «Могилы Мира».

«Ночной бой», который произошёл в ночь с 7 на 8 апреля 1919 года, я буду рассматривать исходя из двух исторических источников.

Это книга «Башкирия и башкирские войска в гражданскую войну» командира 1-го Башкирского кавалерийского полка Мусы Лутовича Муртазина и письмо, написанное в 1967 году красноармейцем 1-го батальона Смоленского полка Костевичем Фёдором Васильевичем учителю Биляловской школы Аминеву Салимьяну Фахрисламовичу.

Кто такой Ф.В.Костевич? Он родился 18 января 1898 года в г. Бобруйск, в 1916 году был призван в 9-й пехотный полк, который дислоцировался в г.Рославль. В феврале 1917 года полк был отправлен на фронт, но в сентябре его, как «обольшевиченный», перевели в г.Минск и он был самодемобилизирован. Костевич вернулся в родной город. Когда в марте Бобруйск был оккупирован немцами, Фёдор с шестью товарищами покидает город и переходит демаркационную линию возле г.Орша. 6 апреля 1918 года они вступили в Починковский отряд в г.Смоленск. Скоро Починковский отряд был зачислен в 1-ый Смоленский полк 20-й Пензенской дивизии.

В начале 1919 года Первая Революционная армия под командованием Гая (настоящее имя Гайк Дмитриевич Бжешкян) вступила на территорию Малого Башкортостана. В своём письме Костевич национально-освободительное движение башкир называет «контрреволюционным», а З. Валидова — «националистом-буржуем», хотя одновременно признает его военно-организаторские способности: «Он (Валидов) пользовался непререкаемым авторитетом и слова его были для всех законом, и власть его широко распространялась на все войсковые части»...

Муса Муртазин в авторской книге «Башкирия и башкирские войска в гражданскую войну» (стр.77), ссылаясь на «Дневник формирования полка», пишет, что его полк 18 февраля 1919 года в составе 540 сабель, 4-х пулемётов и 600 голов коней возле деревни Уметбаево первым перешёл на сторону Советской власти.

Некоторые местные краеведы считают, что переход на сторону Советской власти состоялся в местечке возле с. Темясово. Это ошибочное предположение, так как 1-ый Башкирский кавалерийский полк Муртазина после перехода был дислоцирован не в с.Темясово, а в с. Билялово.

Время было тревожное. Командование 20-й Пензенской дивизии относилось к башкирским полкам с недоверием, требуя полного разоружения и капитуляции. В момент перехода на сторону Советов Башкирская армия насчитывала 6,5 тысяч сабель! В такой обстановке М.Муртазин прибыл в Темясово, чтобы обратиться за советом к З. Валидову. В своих «Воспоминаниях» З. Валидов пишет: «Впервые я не знал, что делать, и посоветовал Муртазину распускать полк»... Но Муртазин принимает иное решение: приказывает бойцам нанести сокрушительный удар по белоказакам возле с. Кусеево. Полк захватил в плен около 100 казаков. Старожилы рассказывают, что среди пленных был казак – непобедимый мастер сабельной рубки. Для того, чтобы сохранить свою жизнь, он вызвал на поединок самого Муртазина. Не принимать вызов – не уважать себя; будучи человеком чести, Муса принял вызов.

На фронтах Первой мировой войны Муртазин воевал артиллеристом, имел небольшой опыт сабельного боя. Обладая физической силой, при приветственном скрещивании клинков, он нанёс сильный удар и сломал клинок противника. Казак был вынужден признать своё поражение. Муртазин, уважая его мужество и честное слово казака больше не поднимать саблю против башкир, приказал отпустить его домой. Кстати, во время исторической реконструкции «Азовского осадного сидения» руководитель военно-исторического клуба донских казаков атаман Гордей показал место на Доне, где большевики затопили две баржи пленных казаков.

Смелый удар полка Муртазина по казакам не только показал боеспособность башкирских полков, но и заставил изменить отношение красных к ним, а главное, позволил сохранить башкирскую армию как боевую единицу. Таким образом, бой возле с.Кусеево стал решающим фактором сохранения и признания Советами Башкирской армии.

А смоленцы в отношении местного населения выступали как оккупанты, грабили жителей, облагали контрибуцией башкирские деревни. Полк, который был призван защищать интересы простого народа на башкирской земле, превратился в банду грабителей, насильников и убийц. Представители местных деревень явились к Муртазину, моля о защите от бандитов. Просьба местного населения и страшная весть о зверском убийстве поэта Шайхзады Бабича и молодого философа Абдулхая Иркабаева вынуждают Муртазина принять крайнее решение — наказать бандитов. Командир Башкирского полка прекрасно понимал, что этот поступок позже станет основой обвинения.

В ночь с 7 на 8 апреля полк Муртазина нанёс удар по 1-му батальону Смоленского полка. Бой произошёл в поле возле д. Уметбаево. Бандиты потеряли около 100 бойцов и, оставив две 76 мм пушки Муртазину, разбрелись по лесу. Вечером, не зная, куда идти, Костевич и его товарищи собрались у водяной мельницы Зайцева, которая стояла у брода Кипчак на реке Сакмара недалеко от д. Уметбаево.

Костевич пишет, что в 1967 году председатель Зилаирского райсовета Ахметов и заведующий отделом пропаганды и агитации Баймакского райкома КПСС Рахматуллин в своих письмах утверждали: «Наш 1-й батальон вывели обходным путём, через лес, на Темясово три брата-подростка Зайцевы». Но Костевич вспомнил, как хозяин мельницы Зайцев ночью поднял своего батрака – юношу из с. Билялово Кинзябая Ахмедина, и приказал по лесу вывести «смоленцев» в Темясово.

О спасителе-проводнике Кинзябае пишет: «Этот мужественный и отважный человек прекрасно знал, что за оказанную нам помощь ему не будет пощады от белых. Он выполнил свой священный долг и подвиг его не должен быть стёрт из памяти потомков!».

Поле «ночного боя» получило в народе название «Эт аткан». Местные жители похоронили жертв ночного боя в глубоком овраге, народ стал называть место захоронения «Большевистская яма (Большевик сокоро)». В 1960-е годы местные власти организовали торжественное перезахоронение жертв «ночного боя» на возвышенности «Хырт башы» на юго-западе с. Билялово и возвели белый обелиск с красной звездой. Его автор – Булатов Рашит. Обелиск стали называть «Могила мучеников». Остальных жертв «ночного боя» похоронили в Темясово.

Костевич пишет, что председатель Зилаирского райсовета товарищ Ахметов спросил: «Что известно о писателе Чайхе-заде Бабиче, который добровольно перешёл к красным и в Зилаирском кантоне по ошибке был убит?». Костевич официально заявляет: «Наш полк никогда не занимал Зилаир, никогда там не был».

После разгрома смоленцев, М.Муртазин выводит полк в нейтральную зону и вынужден держать позицию против красных и белых. За это время Муртазин поставил под свои знамёна башкирских конников племён кипчак, усерген и бурзян, превратив их в регулярную кавалерию. Когда Муртазин вернулся вторично на сторону Советов, соединяясь с частями Валидова, командовал не полком, а уже бригадой.

О боеспособности башкирских полков Костевич пишет: «Боевая ценность башкирских войск была крайне незначительная, так как они были совершенно не обучены, плохо обмундированы и плохо вооружены. Их использовали и как партизан-лыжников для действия на флангах и в тылу». Получается, что партизаны-лыжники нанесли поражение регулярным частям красных.

По-разному сложилась судьба участников «ночного боя». Хотя и очень много общего – оба после гражданской войны проходили обучение в Военной Академии, дважды были награждены орденами Красного Знамени. Ф.Костевич участвовал в советско-финской, Великой Отечественной войнах, в звании полковника вышел в оставку. А жизнь комбрига М.Муртазина похожа на жизнь беркута, который умирает в полёте. Да, он прожил короткую, но яркую жизнь. Костевич пишет о Муртазине: «Муртазин как две капли воды был похож на Мелехова Григория (герой романа «Тихий Дон» М. Шолохова), который тоже переходил на Дону от красных к белым и от белых к красным, также рубил и своих, и чужих». Невольно подумалось, что жизнь таких героев пишет один и тот же карандаш судьбы…

Да, герои моей статьи, возможно, не были знакомы друг с другом, а возможно, когда учились в Военной академии, при встрече улыбались и по- мужски жали друг другу руки. Но гражданская война в наших краях разделила их на два лагеря, сделала идейными врагами. В судьбах моих героев отражается трагическая и героическая история нашей Родины. Одинокий белый обелиск с красной звездой вдоль трассы Баймак-Уфа возле с. Билялово, как солдат на посту, предупреждает о бесценности мира и просит людей не повторять прошлых ошибок.

Айдар Мажитов, научный сотрудник Дома-музея Шагита Худайбердина-филиала Национального музея РБ.